Роберт Хайнлайн - Звездный зверь [= Звездное чудовище]

Мистер Кику никогда не видел Луммокса и не проявил к нему никакого интереса. Но мистер Кику знал, что каждый контакт с тем, что находилось «Вне», был в своем роде уникальным. Космос бесконечен в своем разнообразии. Принимать решения без точного знания, действовать, основываясь на аналогиях и прецедентах, закрывать глаза на неизвестное — значило подвергаться большой опасности.

Мистер Кику пробежал список сотрудников в поисках свободного человека, который мог бы заняться этим делом. Все без исключения его офицеры могли выступать в судах любого подчинения, когда шла речь о существах внеземного происхождения, но кто из них сейчас на Земле и достаточно свободен? Хм-м-м…

Сергей Гринберг — вот кто ему нужен. День-другой Системоразведка обойдется без своего шефа. Он нажал кнопку:

— Сергей?

— Да, шеф.

— Ты занят?

— И да, и нет. Я полирую ногти и пытаюсь понять, чего ради налогоплательщики платят мне зарплату.

— Интересная мысль. Высылаю тебе копии кое-каких бумаг. — Мистер Кику вложил их в щель «Исходящие», нажал на телексе тумблер с фамилией Гринберг и обождал несколько секунд, пока бумаги не появились перед Гринбергом:

— Прочти их.

Гринберг просмотрел бумаги.

— Итак, шеф?

— Свяжись с местным" законниками, сообщи им, что мы займемся этим делом, затем отправляйся туда и посмотри, что там такое.

— Слушаюсь и повинуюсь, ваше величество.

— Совершенно верно. Посмотри, нет ли там какой-то «особой ситуации», мы должны быть в курсе дела.

— В крайнем случае я займусь строевой подготовкой с местными стражниками. Где эта деревушка? Как ее — Вествилл?

— Откуда я знаю? Бумаги перед тобой. Гринберг взглянул на них.

— Ого! Это же в горах! История может занять две-три недели…

— Попробуй задержаться больше, чем на три дня, и я вычту их из твоего отпуска. — Мистер Кику отключился и вернулся к другим делам, ответил на дюжину вызовов, опустошил до дна корзину входящих бумаг, которая тут же наполнилась снова, и заметил, что подходит время встречи с раргиллианином. Он почувствовал, как спина покрывается гусиной кожей, и поспешно нырнул в ящик стола за таблетками, относительно которых доктор предупредил его, чтобы Кику не злоупотреблял ими. Он едва успел проглотить их, как из динамика раздался голос его секретаря.

— Сэр? Прибыл доктор Фтаемл.

— Проси его. — Мистер Кику пробормотал несколько слов, которые его предки использовали, заклиная змей.

Дверь широко распахнулась, и на его лице появилось выражение, приличествующее встрече высокопоставленных гостей.

Вмешательство Межзвездного Департамента в историю с Луммоксом отнюдь не было результатом слухов: оно, скорее, усилило их. Гринберг позвонил окружному судье, попросил его разрешения использовать зал судебных заседаний и предупредил, чтобы все свидетели и участники были на месте к десяти часам завтрашнего утра. Включая, конечно, и внеземное существо, которое и было причиной всей этой суматохи. Судья О'Фаррел переспросил:

— И существо… оно вам тоже необходимо?

Гринберг уточнил, что именно оно и нужно ему больше всего, так как участие этого внеземного существа в ситуации и явилось причиной его, Гринберга, обращения.

— Судья, мы в Межзвездном не любим совать нос в ваши дела. После того, как я взгляну на это создание и задам пару дюжин вопросов, я, скорее всего, поспешу откланяться… что устроит нас обоих. Это злосчастное В. — З. — существо — единственная причина моего появления. Итак, я могу надеяться, что оно будет на месте?

— Э-э-э… видите ли, он слишком велик, чтобы его можно было доставить в суд. Я не видел его пару лет и предполагаю, что с тех пор он несколько подрос… хотя и в то время он был непомерно велик. Не могли бы вы ознакомиться с ним в том месте, где он пребывает?

— Не исключено, хотя должен признаться, у меня есть предубеждение против всего, что только запутывает столь простое дело. А где он находится?

— Там, где он обычно и живет, у своего владельца. У них небольшой домик под городом, в нескольких милях.

Гринберг задумался. Он был вполне современным человеком, который не придает значения тому, где он ест и где спит, когда находится при исполнении служебных обязанностей, но он предпочитал, чтобы все остальные исправно исполняли свои обязанности: иначе бесконечная чехарда дел в Межзвездном Департаменте никогда не кончится.

— Я предпочел бы избежать этой поездки за город, так как я предполагаю придержать мое судно и, если возможно, завтра к полудню быть обратно в столице. Дело безотлагательное… связанное с марсианской нотой. — Когда Гринберг хотел поторопить кого-то не из своих коллег, он прибегал к этому обычному приему.

Судья О'Фаррел сказал, что примет к сведению, и добавил:

— Мы постараемся возвести временную постройку на лужайке у суда.

Два дня назад, когда Луммокс отправился на свою прогулку, судья был на рыбалке. К его возвращению суматоха уже улеглась и, придерживаясь своего принципа, он избегал слухов, газетных статей и пустой болтовни, связанной с делом, которое ему предстояло рассматривать. Позвонив Дрейзеру, О'Фаррел не предполагал, что с доставкой Луммокса возникнут какие-то трудности. Шериф встретил О'Фаррела, высунувшись из оконца на крыше.

— Судья, вы в своем уме?

— А? Что с вами?

Дрейзер попытался объяснить, судья отверг его объяснения. В конце концов они оба позвонили мэру. Но мэр был на той же самой рыбалке, поэтому он положил свой голос на чашу весов О'Фаррела.

— Вы меня удивляете, — сказал он Дрейзеру. — Мы не можем позволить, чтобы важное официальное лицо думало о нашем городе, как о каких-то задворках, где не могут сделать такое простое дело.

Дрейзер застонал и отправился связываться со Стальной и Сварной Компанией.

Шериф Дрейзер принял решение переселять Луммокса еще до рассвета, пока улицы будут относительно пустынны. Но никто не позаботился ознакомить с этим замыслом Джона Томаса: он проснулся в четыре утра в холодном поту, прервав бредовые видения, в которых с Луммоксом случилось что-то ужасное.

Пока мир вокруг него не прояснился, Джон Томас был мрачен и неразговорчив; он был типичной «совой» — одним из тех, у кого по утрам низкое содержание сахара в крови и которые ни к чему не пригодны, пока не позавтракают — на этой процедуре он и настаивал.

Шериф Дрейзер выглядел рассерженным. Миссис Стюарт использовала выражение «мама-знает-лучше» и сказала: «Дорогой мой, не думаешь ли ты, что было бы лучше…»

— Я хочу позавтракать. И Луммокс тоже.

— Молодой человек, — сказал Дрейзер, — вы неправильно ведете себя. Прежде всего, вы должны понять, что вас могут ожидать большие неприятности. Так что двигайтесь. Вы можете позавтракать в городе.

Но Джон Томас уперся.

— Джон Томас! — сказала мать. — Ты слышал, что тебе сказали? Ты становишься таким же трудным, как твой отец.

Такое сравнение с отцом поразило сына.

— Почему ты не защищаешь меня, мама? — резко спросил он. — В школе меня учили, что любой человек не может быть выведен полицией из своего дома без предъявления ордера. Похоже, что ты стараешься помочь им, а не мне. На чьей ты стороне?

Столкнувшись с таким примером упрямого неповиновения, мать изумленно посмотрела на сына:

— Джон Томас! Ты не имеешь права так разговаривать со своей матерью!

— Это верно, — согласился Дрейзер. — Будь вежлив с матерью, а то я влеплю тебе затрещину — неофициально, конечно. И если есть тут единственное, чего я не могу отрицать, так это мальчик, который грубит старшим. — Он расстегнул мундир и вынул сложенную бумагу. — Сержант Мендоза доложил мне, как ты пытался уклоняться от ответственности… так что я подготовился. Вот ордер. Теперь ты пойдешь? Или мне придется тащить тебя?

— Это предписание из суда, — сказал Джон Томас, — где сказано, что я должен явиться и доставить Луммокса.

— Так оно и есть.

— Но здесь же сказано: к десяти часам. Здесь не сказано, что я не могу сначала позавтракать… И вообще, что я должен делать до десяти часов?

Шериф раздулся и издал глубокий вздох. Его обычно розовое лицо приобрело багровый оттенок, но он промолчал.

— Мама! — сказал Джон Томас. — Я хотел бы поесть! А вы не присядете с нами?

Мать посмотрела на Дрейзера, потом перевела взгляд на сына и закусила губу.

— Не волнуйся, — наконец сказала она, — сейчас я приготовлю завтрак. Мистер Дрейзер, не хотите ли кофе?

— А? Очень любезно с вашей стороны, мадам. Не откажусь. Я с самого утра на ногах.

Джон Томас посмотрел на них:

— Я сбегаю посмотреть на Луммокса. — Помедлив, он добавил:

— Я сожалею, что был груб с тобой, мама.

— Не будем говорить об этом, — холодно сказала миссис Стюарт.